Россия опробовала средства кибервойны на Украине

Правильная война двадцать первого века ведётся не в физическом пространстве и грубой силой, а в пространстве информационном, с помощью изощрённых манипуляций с информацией.

Теневые войны (war in the shadows) прогрессируют крайне быстро, и после событий на Украине вряд ли будет сколько-нибудь крупный конфликт без киберфронта.

Русские «внезапно» овладели искусством самой что ни на есть постиндустриальной войны. Овладели так, что один из опрошенных аналитиков назвал операции Кремля «виртуозными».

После пары войн в Заливе в западных военных кругах, а особенно в широких народных массах политиков и политологов царила эйфория. Мол, НАТО добилось абсолютного военного преимущества, овладев секретами кибернетических войн постиндустриальной эпохи, научившись высокоточно сокрушать супостата с помощью «умных бомб»…

Мнение это проникло и в нашу страну, повергая в грех уныния патриотов и даже некоторых не стоявших у кульмана руководителей ВПК и теша сердца либералов. Но дело в том, что реальность, если посмотреть на неё внимательнее, оказывается немного иной…

Давайте-ка возьмём да и посмотрим, что пишет на этот счёт серьёзная западная пресса. Не такая, что обрабатывает толпы потребителей, внушая им представление о неземных достоинствах того или иного гаджета или сервиса, а та, которая предоставляет качественную информацию зарабатывающим на этих рынках — или непосредственно, или косвенно.

Пресса эта так и обзывается — qualities, «качественные издания». И непременным членом этого привилегированного клуба является «рыженькая» Financial Times, международная деловая газета со штаб-квартирой в Лондоне.

Financial Times — это оплот неолиберализма и монетаризма, основанный в 1888 году, за тринадцать лет до того, как Редьярд Киплинг сделает общеупотребительным для обозначения борьбы Британской и Российской империй термин «Большая игра».

Симпатий к России и её властям от этой газеты ждать трудно. Но вот статья «‘Masterly’ Russian operations in Ukraine leave Nato one step behind», написанная обозревателем этой газеты Сэмом Джонсом, рисует принципиально иную картину происходящего.

Принято считать, что мышление российских военных специалистов все ещё работает в категориях первой холодной войны, когда советские всесокрушающие танковые армии должны были вслед за валом ядерного огня рвануться к Ла-Маншу и Бискаю.

Но, как выяснил британский журналист, опросив дюжину западных военных экспертов, разведчиков и служащих министерств обороны, русские «внезапно» овладели искусством самой что ни на есть постиндустриальной войны.

Овладели так, что один из опрошенных аналитиков назвал операции Кремля «виртуозными»; так, что ли, переводится перевести «masterly»?..

Среди тех, кто чрезвычайно высоко оценивает работу российских силовиков, бывший директор по разведывательным операциям Secret Intelligence Service, в просторечии известной как MI-6, Найджел Инкстер (Nigel Inkster), ныне возглавляющий лондонский «мозговой танк» International Institute for Strategic Studies.

По словам Инкстера, пока все взирали на украинские события с точки зрения обычных, «немозговых» танков и обычных вооружений, российские государственные деятели вполне в духе информационной эпохи сосредоточили свои усилия в том направлении, что на варварском наречии англосаксов зовётся intelligence.

Качественный сбор разведывательной информации, по мнению Инкстера, позволил провести планирование, воодушевить и организовать местные силы, которые и сделали всю работу.

Причём так здорово, что никаких реальных доказательств действия «руки Кремля» у британцев — да и у их коллег из других стран — нет. (Так что, может, это просто их злобные русофобские выпады…)

Аналогично высокую оценку даёт гипотетическим действиям Москвы и другой специалист национальной безопасности Британии — Джонатан Эйал (Jonathan Eyal), директор по международной проблематике лондонского Королевского объединённого института оборонных исследований (Royal United Services Institute): «Я был поражён… Это была точно и изящно откалиброванная операция, недоказуемая, но убийственно эффективная».

Этого, пожалуй, достаточно для того, чтобы понять: западные специалисты предельно высоко оценивают способности России к ведению постиндустриальной войны. И — не вдаваясь в малоинтересные детали, было ли это на самом деле или сие есть очередная клевета на предмет выпрашивания бюджета побольше, — попытаемся определить общие черты современных боевых действий с точки зрения информационных технологий.

О «революции в военном деле» (RMA — revolution in military affairs), «Компьютерра» рассказывала очень давно («Алгоритм войны: Козел отпущения мегадержавы и Первый солдат исчезнувшей империи»). Желающие пусть обратятся к той статье, а здесь вкратце скажем, что успехи янки в войнах в Заливе в немалой степени стали следствием внедрения в их военное дело «доктрины Огаркова», блистательного советского военачальника и военного теоретика.

А «доктрина Огаркова» состояла в насыщении вооружённых сил высокоэффективными системами командования, управления, вычисления, связи и разведки — позволяющими формировать замысел операции на основании адекватной информации о противнике, выдавать оптимальные приказы, быстро, скрытно и надёжно доводить их до частей и подразделений, контролировать исполнение и управлять операцией в реальном масштабе времени.

Американцы успешно проделали это во время войн с Ираком, используя большей частью старую технику времён холодной войны, изменив, «перепрошив» лишь алгоритмы её применения и боевого взаимодействия.

Примерно то же проделала и Россия во время украинского кризиса. Иностранцы, видевшие «вежливых людей» в Крыму, отмечали наличие у каждого современной рации: качественно новый уровень боевого управления… А когда биржи лихорадило от вопроса «Введёт ли Россия войска в Новороссию?», сигнальная разведка НАТО ничего сказать не могла: рации умолкли, связь шла то ли по проводам, то ли вообще с нарочными…

Словом, правильная война двадцать первого века ведётся не в физическом пространстве и грубой силой, а в пространстве информационном, с помощью изощрённых манипуляций с информацией.

Неназванный старший офицер НАТО сказал Сэму Джонсу: «Россия эффективно задействовала все инструменты власти: информацию, дипломатию, политику, военную мощь — как обычную, так и нетрадиционную — и экономику». И вывод автора Financial Times весьма ироничен: по его словам, во временах «железного занавеса» застрял блок НАТО, пытающийся послать к границам России все больше войск, кораблей и аэропланов…

А вот способности Кремля к ведению кибервойны в узком смысле этого слова тот же автор той же газеты оценивает в превосходной степени: достаточно заглянуть в его статью «Kremlin alleged to wage cyber warfare on Kiev».

По его мнению, опирающемуся преимущественно на доклад специализирующейся на кибербезопасности компании BAE Applied Intelligence — подразделения известного военного подрядчика, в данном случае работающего по заказу министерства обороны Соединённого Королевства, — Россия ещё за несколько лет до кризиса на Украине сделала Киев мишенью небывалого в истории кибероружия.

Речь идёт о компьютерном вирусе Snake, иногда называемом ещё и Ouroburos (Уроборос, кусающая себя за хвост змея, превосходный образ обратной связи и архетип информационных технологий).

Из 56 выловленных компанией вариантов этого вируса 32 было найдено на Украине, из них 22 — в последнюю пару лет. Возглавляющий кибербезопасность в BAE Applied Intelligence Дэйв Гарфилд (Dave Garfield) отзывается о качестве вируса очень высоко. Попав в компьютер, он глубоко зарывается в недра операционной системы и, ловко маскируясь при сканированиях, снабжает хозяина любой интересной ему информацией…

Правда, доказательства «русскости» этого вируса смутны. Ну, имена в коде; так мало ли в самой Украине таких имён? Но вот финальный вывод этой статьи просто убийствен для наших соседей, так что, дабы ничего не исказить, приведём оригинальную цитату: «Russia not only now has complete informational dominance in Ukraine», says one intelligence analyst, «it also has effective control of the country’s digital systems, too. It has set the stage». «Россия не только имеет полное информационное превосходство на Украине, но и осуществляет эффективный контроль цифровых систем этой страны».

Кто именно осуществляет этот самый контроль — дело тёмное: доказательства все сугубо косвенные. Ясно лишь, что к словам Ярно Лимнелла (Jarno Limnell), директора по кибербезопасности в Intel, доктора военных наук, стоит отнестись всерьёз.

А говорит он о том, что теневые войны (war in the shadows) прогрессируют крайне быстро, и после событий на Украине вряд ли будет сколько-нибудь крупный конфликт без киберфронта.

Эх, эту бы энергию да в мирных целях, а не для приумножения страданий ближних… Кстати, кто научится бороться с самыми изощрёнными кибервирусами, получит прекрасный рынок сбыта во всём мире!

Автор материала: Михаил Ваннах

Источник: _http://argumentua.com/